Ресницы
Новости Сочи

Илья Авербух: «В детстве я мечтал стать дальнобойщиком»

Илья Авербух: «В детстве я мечтал стать дальнобойщиком»

Почему сын фигуриста не катается на коньках,  к чему должны быть готовы родители спортсменов и как  монетизировать свою мечту  —  в интервью для Сочи24.

Ледовый дворец «Айсберг» в самый жаркий сезон, когда асфальт плавится даже в тени, на три месяца становится островком прохлады, комфорта и ярких впечатлений. Пять лет подряд сюда приезжает Илья Авербух со своей командой, чтобы показать сочинцам ледовые спектакли. Прославленные олимпийцы, виртуозная хореография, сногсшибательные костюмы и живая музыка — это все шоу «Огни Большого города», «Кармен», «Щелкунчик», «Ромео и Джульетта».

В преддверии нового сезона Илья Авербух дал откровенное интервью о себе, семье и своих проектах.

Show must go on

«Аналогов ледовому шоу в мире не существует. Ледовые шоу — это гастрольная история, и она себя оправдала. Шестой год подряд мы приезжаем сюда и каждый раз у нас в Сочи успех. Люди смотрят на наш опыт, это многих окрыляет и после нас сюда потянулись много различных проектов, в частности Cirque du Soleil, Таня Навка… Все между собой знакомы и знают, успешен твой проект или нет. То есть помимо себя мы создали здесь атмосферу успеха. Есть такое выражение «встретимся у кассы», вот мы и встречаемся. Ледовое шоу — это коммерческий проект и он должен быть финансово оправдан и монетизирован.

В этом году будет возвращение спектакля «Кармен». Да, от нас ждут нового шоу, и мы его уже готовим, но в этом году я был очень сильно погружен в проекты красноярской Универсиады, выступал режиссером церемонии открытия-закрытия. «Кармен» — это прекрасная история, мы в неё вдохнем новую жизнь. Я не люблю одноразовые проекты, это не из серии быстро съели суп и разбежались. Есть западный опыт, где мюзикл Cats идет более 20 лет, Jesus Christ Superstar ещё больше, мы все эти хиты знаем. Более того, есть примеры и российских успешных проектов, например, «Юнона и Авось», там музыка потрясающая и многие из нас его много раз видели.

Люди спрашивают — чего новенького, но я считаю, что в ледовой индустрии спектакль достоин того, чтобы жить долгой жизнью. Конечно, время бежит и технологии поджимают. Я сделал определенный апгрейд технологического характера, в качестве света, оформления, темпо-ритма самого спектакля. Наша самая главная интрига в том, кто же будет играть Кармен. Но я пока ещё поинтригую некоторое время. Потому что сейчас мы находимся в стадии подписания контракта и заранее говорить не хочу. Скажу, что это не обязательно должна быть танцовщица. Но не переживайте, ничего подобного из серии того, что роль Кармен будет исполнять мужчина — такого конечно же не планируется.

Следующим летом (2020) уже будет премьера грандиозного проекта в Сочи, и там все будет по-другому. Нужно рубить пространство зала, нужно искать новую форму. А насчет сюжета… мне, с одной стороны всегда нравилась тема историческая, и с ней работать легче, не нужно зрителю объяснять причинно-следственные связи (фабула «Ромео и Джульетты» и «Кармен» более менее известна каждому). Но вот донести до зрителя какую-то новую историю — до этого надо дорасти. Мне бы хотелось придумать что-то камерное, поиграть со светом, не пытаясь (порой безуспешно) делать волшебный и таинственный мир в огромном зале, где у потолка один цвет, трибуны пестрые, а лед белый. Чем восхищает Cirque du Soleil, что они создали свою сказочную вселенную и от неё фанатеет весь мир. Вот до этого надо дорасти».

Илья Авербух: «В детстве я мечтал стать дальнобойщиком»

Выйти из состояния спортсмена

«Этот год был очень важный — мы праздновали 15-летие, открывали Универсиаду, и самое главное, что мы вывезли наше шоу «Ромео и Джульетта» в Италию в Верону. Выступали в Колизее. Надо понимать, что Колизей для итальянцев, это как для нас Большой театр. Прямо на арене мы залили лёд и выступали под открытым небом. Там много было испытаний, 10 дней до выступления было солнце, но именно в день нашего шоу пошел дождь. Но люди не ушли, сидели под проливным дождем, артисты под дождем катались — безумное действие, можно целый фильм снимать, да мы его уже и сняли этот фильм.

Когда я 15 лет назад открыл свой продюсерский центр, я и предположить не мог, что это будет такой длинной дорогой. Я выиграл все свои медали и мне хотелось дальнейшей самореализации, вырваться из состояния спортсмена. Это состояние хорошо тем, что тебе ни о чём не надо думать, кроме как выполнять задания тренера и вся нагрузка — физическая. То есть ты много работаешь и нацелен на победу. Мне зависимость в спортивной жизни на тот момент уже обрыдла. Создание шоу было желанием самореализации и желанием доказать, что ты ещё что-то можешь, кроме как выполнять чужие указания. Но что это будет такой длинной историей, что это будет так долго, что это будет иметь такой успех — это мне вообще не представлялось.

Обычно чемпионов после победы на Олимпиаде помнят максимум 5-6 лет. Но в наших проектах у них открывается вторая жизнь. Мария Петрова, Алексей Тихонов, Таня Навка, Роман Костомаров, Татьяна Тотьмянина, Максим Маринин — они все давно уже закончили свои спортивные карьеры, но о них помнят, и мне кажется они еще популярнее последних победителей олимпиад. Алексей Ягудин взял свое золото 17 лет назад, а посмотрите на него, вот он катается, каждый житель страны его знает».

Илья Авербух: «В детстве я мечтал стать дальнобойщиком»

Сочи vs Москва

«Конечно, у нас есть свои опасения по поводу этого года. Со стороны кажется, что всё легко идет, но на самом деле работать в Сочи непросто. Насколько нам известно, Cirque du Soleil в этом году не приедет. Вспомните мюзикл Pola Negri, которые пришли и сразу ушли. Главная реклама здесь — сарафанное радио. Потому что сколько бы ты рекламы ни делал, а люди приходят утром на пляж и обмениваются впечатлениями. И когда они говорят, мы вчера были, очень классно, надо идти — тут же человек билеты покупает на всю семью. Если отзывы не очень положительные, то сколько ты ни завешивай весь город рекламой, никто к тебе не придет. Но мы всё равно вкладываемся в билборды, потому что это имиджевая реклама, это статус. И чемпионы, которые у меня в составе, конечно же этого статуса достойны.

Сочи я обожаю, я часто бывал здесь, когда был маленьким. А когда здесь случилась олимпийская история и наряду со старым городом появилась еще Имеретинка, он стал особенно привлекательным. Уже нет давно в Москве такого скептицизма, типа денег нет, потому поеду отдыхать в Сочи, все обожают этот курорт.

И здесь у людей тоже меняется менталитет, понятное дело, что для этого нужно время, чудес не бывает. И если вчера еще люди стояли на дороге и жарили шашлыки, а наутро им говорят нет, сейчас вы тут стоять не будете — конечно, возникает протест. И когда Москву от парковок расчищали, тоже все возмущались, но в результате пробки в самом деле уменьшились.

Я люблю Сочи, он мне очень дорог. Сюда уже давно переехал мой брат и регулярно присылает мне предательские фотографии погоды и зелени. Но я понимаю, что эпицентр всех событий в Москве, она тебе из темпоритма выйти не дает. Приезжаешь в Сочи — тут такое успокоение, всё хорошо. И я на самом деле этого состояния боюсь. Москва постоянно держит тебя в тонусе».

15 лет успеха

«Мне очень хотелось доказать, что этот бизнес может существовать и я доказал. Но сейчас появляются новые ледовые спектакли, и поэтому я всё время думаю о чём-то другом. Мне нравится работать, когда я в эксклюзиве. Но если это уже становится каким-то мейнстримом, это обесценивает мою историю, девальвирует её. И я все время что-то меняю, ищу новые пути. В том числе и на церемонии открытия Универсиады, где все действо проходило без коньков, только в конце мы вышли на лёд. Мне уже не хочется много делать ледового шоу.

Но 15 лет назад это был действительно прорыв. Я захватил определенную нишу в этом бизнесе, потому что она была свободна. Конечно, деньги к деньгам тянутся, а удача — к удаче. Тогда у меня было два предложения на «Ледниковый период»: от Первого и Второго телеканалов. На телеканале Россия — выступать как участнику, а на Первом как создатель и продюсер — сами понимаете, что я мог выбрать. Важно было тогда всех моих чемпионов (но тогда они были не мои) удержать, привести их в один проект. И началась битва двух каналов. Вы такого уже даже и не помните, тогда вышло сразу два ледовых проекта. Через три года один закрылся, а мы ещё лет 10-12 мучили всех своим творчеством».

Илья Авербух: «В детстве я мечтал стать дальнобойщиком»

Добрый с мякотью

«Я стараюсь быть везде на всех позициях, я даже сижу с монтажером, когда он делает видео, я вникаю во все мелочи моего проекта. Я стараюсь быть разработчиком рекламной кампании, даже адресную программу отсматриваю, где мы будем. Всегда исследую новые способы продвижения. И при этом я же и тренер, и продюсер. Меня не любят, потому что я всегда всем недоволен. То есть я доволен первые 2-3 дня, а потом я начинаю всё менять. Ребята на меня сначала сердятся, но потом понимают, что даже маленький нюанс очень важен. Я даже иной раз прихожу на репетиции и мне кажется, что так всё запущено, я бы всё закрыл, всё ужасно. На самом деле я всегда недоволен. Но возвращаясь к вопросу, мы прежде всего должны удивлять. Одной только хореографией и даже чемпионами невозможно удивить современного человека.

При этом я добрый наставник, про меня даже мем такой сделали — я и сок «Добрый», а потом еще приписали «Добрый с мякотью». Я сейчас много работаю с детьми, они меня любят, но нужно понимать, что большой спорт — это жесточайший отбор, это сито, через которое проходят единицы, и проходят они через большие испытания. И с эмоциональной точки зрения прежде всего. Да, на тренировках много слез, но только так они закаляются. И еще огромное открытие для меня, что в погоне за результатом многие закрывают глаза на образование. И дети в 11-12-13 лет не знают, что такое немое кино, как выглядит виолончель, я уже молчу про какие-то более серьезные вещи, из литературы, например. В погоне за результатами мы многое потеряли.

История с шоу — это постоянная гонка. Это определенный допинг — нужно красивее, ярче, зрелищнее, но мы вынуждены быть в рамках бюджета. И как бы мы не прикрывались высоким искусством, но ледовое шоу (и это моя внутренняя грусть) ближе к искусству цирковому. Мы постоянно подаем заявки на «Золотую маску» и нам всё время отвечают, что у нас всё восхитительно, но при этом в свою семью они нас брать не хотят. Мы получили множество премий, но «Маска» даже в «Эксперименты» нас не берет. Да, мы площадное искусство, мы не можем выключить свет и очень долго делать какую-то мизансцену, в которой зритель подолгу бы рассматривал, например, как пьют кофе. Театралы в этом купаются, у них свои идеалы. Мы слишком грандиозны для них».

Отцы и дети

«Мой сын родился в один год с моим продюсерским центром. В девять месяцев он уже пошёл, мы сразу надели ему коньки, но он отказался кататься. Мы с Ириной (Ириной Лобачевой — партнершей по фигурному катанию и бывшей супругой — Прим. ред.) развелись, и Мартин жил с мамой, но последние два года он живет со мной. Увлекается скейтом. У нас очень товарищеские отношения. Я тоже встал на доску, чтобы избежать того, что папу всё время ставят в пример, чтобы он увидел, что я несовершенен и кувыркаюсь с неё. Так что катаюсь исключительно для того, чтобы он мог надо мной посмеяться.

В этом году скейтбординг стал олимпийским видом. Конечно, мы не мечтаем об олимпийских медалях, но это такой вид спорта демократичный, что можно в 14 лет встать на доску и развиваться. Поэтому он не фигурист, но очень хороший скейтер, и я не реализую в нем амбиции папы-фигуриста».

Илья Авербух: «В детстве я мечтал стать дальнобойщиком»

Жечь резину в Сочи

«Мою судьбу решила за меня моя мама. В мои 5 лет было авторитарно решено, что я буду кататься на коньках и меня вообще никто не спрашивал, хочу я этого или нет. Это было абсолютно не моё желание, вы что, смеётесь, фигурные коньки это же не мальчиковый спорт! Мне бы самому не пришло в голову пойти на фигурное катание.

Я всегда мечтал быть дальнобойщиком. Работа непыльная: сидишь баранку крутишь, картинки перед тобой меняются, новые впечатления. Ты едешь и едешь, и у тебя море эмоций. Я не видел тогда никаких побочных эффектов этой профессии. Но теперь понимаю, что она связана с тем, что я сейчас делаю — постоянно переезжаю с места на место. Я до сих пор очень люблю водить автомобиль, никогда не езжу с водителем. У меня гоночный Audi R8, я приезжал на нём в Сочи и жёг резину на трассе Формулы-1. Но вспоминая мамино решение, думаю, что может быть все равно бы к спорту пришёл. В детском саду она рассказывала, что я никогда не спал днем, а она работала музработником и забирала меня к себе в актовый зал, где я сам включал музыку и что-то на сцене изображал. Я не представлял тогда, что потом на этом столько денег заработаю».

Откровенно о главном

«Признание — это на самом деле очень хрупкий лёд. И вопрос насколько мне важно признание — это мой внутренний ответ самому себе. И тут бывают два варианта: можно сказать: «я так себя реализую, так вижу, принимайте моё искусство таким, какое оно есть». И есть ряд художников, которые так ведут себя, и они в конце-концов смогли переломить ситуацию и в обществе имеют какой-то вес. И есть второй вариант, когда ты учитываешь интерес аудитории. Конечно, так стыдливо себе в этом не признаешься, но всё же их учитываешь.

Я ближе ко второму варианту. Возможно, я наступаю на собственную песню, но понимаю, что если я вот тут не сделаю какой-то веселый номер, то люди откровенно начнут скучать и надо найти что-то небанальное. Мне очень важно, как нас оценивают, и по-другому, наверное, быть не может. Я в душе завидую тем, кому это вообще неважно. Любой человек хочет на самом деле получить все награды и дипломы, — это такой допинг. И это показатель, что ты движешься в правильном направлении».

Дженнет Арльт
Фото: обложка, 3, 5 – Илья Маслов, 1,2 – Алеся Салтыкова

Добавить комментарий

Нажмите здесь, чтобы оставить комментарий

Яндекс.Метрика